 |
 |
676-й ракетный полк (в/ч 44083)
Сформирован в июне 1960 года в Йошкар-Оле, Республики Мари-Эл, в составе 201-й ракетной бригады, а с мая 1961 года - 14-й ракетной дивизии.
16 августа 1961 года полку вручено Боевое знамя.
Первоначально полк планировали вооружить ракетным комплексом Р-16, но этого не случилось.
10 апреля 1961 года полк передислоцирован на полигон Байконур (5-й НИИП).
25 января 1961 года полк переформирован в 51-ю отдельную инженерно-испытательную часть с сохранением существующих условных наименований и численности и с 10 апреля 1962 года в новом статусе вошел в состав 1-го Инженерно-испытательного управления (в/ч 44275).
Испытательному управлению подчинялись:
- 32-я ОИИЧ (в/ч 25741), с дислокацией на пл. 2 (собственно РУП располагался рядом, - на пл. 53);
- 48-я ОИИЧ (в/ч 33797), до 1966 года - БСС-69) - , с дислокацией на пл. 32;
- 51-я ОИИЧ (в/ч 44083), с дислокацией на пл. 71.
В 1963 году, 24 октября из-за возникновения искры в загазованной атмосфере вспыхнул пожар в шахте (площадка 70), погибло 8 человек. Пары керосина и кислорода образовались в результате заправки учебной ракеты топливом накануне, 23 октября. (см. ниже).
Часть выполняла задачи по эксплуатации трех наземных ПУ на площадке №75 и трех ШПУ на площадке № 70 для отработки межконтинентальной баллистической ракеты Р-9А.
Часть расформирована 7 декабря 1971 года.
* * *
Трагические события 24 октября 1963 года в шахтном пусковом стволе площадки 70 помог мне восстановить их участник ветеран космодрома майор в отставке (в те дни старший лейтенант заправщик) Меньшиков Юрий Михайлович.
Завершался этап монтажно-испытательных работ на последнем третьем стволе А шахты, где была установлена учебная ракета Р-9А (8К75), работающая на компонентах: керосин (топливо) – жидкий кислород (окислитель). Стволы Б и В шахтной пусковой установки уже были введены в строй ранее. Командование утвердило очень плотный график завершения работ и сдачи всей шахты в эксплуатацию. Поэтому личный состав в/ч 44083 и командированные на сдачу представители разработчика и промышленности вели работы в две-три смены, не считаясь со временем.
В 23 часа 10 минут 23 октября был завершён один из самых сложных этапов испытаний – заправка с последующим сливом ракетного горючего. Жидкий кислород нагнетается в двигательную систему под температурой минус 183 градуса по Цельсию, при этом металл стальных коммуникаций доставки отчаянно трещит от напряжения. Специалисты знают, что заправочные работы часто сопровождаются неизбежными утечками кислорода разной степени интенсивности. Потому работы были прерваны до утра, чтобы сооружение достаточно проветрилось средствами вентиляции.
Утром работы в сооружении полагалось начинать после обязательного проведения замеров загазованности помещений и только при условии отсутствия превышения допустимых норм. Приборного экспресс-метода замеров загазованности тогда ещё не существовало и сам замер представлял собой рутинный и длительный процесс. Химики-лаборанты запропастились где-то со своими склянками-пробирками и про них в спешке благополучно забыли. Каждая команда с рассветом приступила на своём участке к демонтажу рабочего макета ракеты с тем, чтобы установить в шахту штатное изделие 8К75.
Работы шли одновременно на нескольких уровнях многоэтажного 50-метрового сооружения шахты. Лифт то и дело сновал вверх и вниз, доставляя людей, инструмент, оборудование. И никто не обращал внимания на то, что в шахте дышалось особенно легко – кислорода было в избытке…
На 30-метровом ярусе седьмого этажа на системах телеметрии работали майор Ковальский, лейтенант Щербаков и гражданский представитель КБ транспортного и химического машиностроения Кулагин. В одном из двух герметичных взрывозащищённых светильников погасла лампа. Стало темновато. Расторопный лейтенант Щербаков с молодой беспечностью развинтил и раскрыл плафон, собираясь заменить перегоревшую лампу. Обесточить систему освещения, конечно же, никто не подумал. При ввинчивании лампы в патрон малой искры хватило, чтобы гигроскопичное “хэбе” лейтенанта, вобравшее в себя свободный кислород окружающей среды, вспыхнуло факелом. “Человек горит!..” Кулагин Иван Иванович бросился было сбивать пламя – и моментально превратился во второй факел. Майор Ковальский в панике ринулся в лифт и, поднявшись наверх, устроил большой шум.
“Пожар! Внизу пожар!” – понеслось по этажам и помещениям огромного сооружения. Пламя моментально перекинулось на оплётки кабельных сетей, повис липкий чёрный смог от горящих полимеров. Ядовитые клубы дыма обволакивали и заполняли помещения. Люди работали без противогазов. Кто-то успел покинуть свои рабочие места, кто-то замешкался. Начались шум и всеобщая неразбериха. Паника и несогласованность действий в критических ситуациях чаще всего ведёт к катастрофе.
Действуя по инструкции, начальник группы подполковник Жаров Николай Васильевич с сержантом Соловьёвым и лифтёром рядовым Муртазиным, вооружившись огнетушителями и противогазами, забежали в лифт и стали спускаться к месту возгорания. Однако прежде чем тушить горящие кабели, их необходимо было обесточить…
В пультовой на другом конце сооружения, куда успел добежать майор Ковальский, принимается решение полностью снять электропитание. Действуют опять же вроде бы по инструкции. При этом лифт с людьми зависает на большой глубине, и они оказываются обречёнными.
Выясняется, что на шестом этаже шахты оказались забытыми военнослужащие команды сжатых газов капитан Николай Котов, лейтенант Владимир Соловьёв и рядовой Александр Гудимов. Были они, конечно же, как и все, без противогазов. А огонь стремительно стал распространяться по кабельным каналам на все этажи сооружения. В таких случаях всё решают не часы, а минуты. Подобная же ситуация разыгралась много позже при пожаре на Останкинской телебашне. Тогда 27 августа 2000 года не смогли предотвратить стремительное распространение огня по кабельным трассам сверху вниз от ресторана “Седьмое небо”, и тоже погибли люди.
Главный (Сергей Павлович Королёв) тяжело пережил трагедию в пусковой шахте. По результатам работы аварийной комиссии были приняты конструктивные и организационные меры, исключающие подобные катастрофы впредь. В частности, были доработаны шахтные сооружения: разработана и введена в строй система сквозного дистанционного контроля загазованности. Внедрены аварийные люки, соединяющие все многоуровневые помещения пусковых шахтных сооружений.
С тех пор на Байконуре 24 октября не проводятся никакие пусковые или испытательные работы, а этот день объявлен Днём памяти. [2]
КОМАНДИРЫ ПОЛКА:
| полковник Макаров А.И. | 1960 — 1962 |
Источники:
1. Посысаев Неизвестный Байконур. Сборник воспоминаний ветеранов Байконура
2. Куракин Н. Время Байконура.
3. Soviet Armed Forces. 1945-1991. Organisation and order of battle. Strategic Rocket Forces.
Для комментариев.
Вы должны быть зарегистрированы в Facebook.
или ВКонтакте.